Заведующая труппой Белорусского государственного академического заслуженного хореографического ансамбля «Хорошки» Валентина Гехт празднует в этом году сразу два юбилея — личный и творческий. В коллектив она пришла 45 лет назад — артистка танцевала в одной из первых восьми пар. И с тех пор ансамбль не покидала. Валентина Васильевна признается — «Хорошки» давно перестали быть просто работой. Мы поговорили с ней о том, как она связала жизнь с танцами, действительно ли за «Хорошками» следовали на гастролях армии поклонников и как изменился зритель за последние десятилетия.
— Валентина Васильевна, как в вашей жизни появились танцы? Увлекался ли кто-нибудь из родных творчеством?
— Я родилась в Орше в обычной семье. Мама работала в детском саду, отец — на льнокомбинате. Ни танцами, ни музыкой профессионально никто не занимался. Правда, отец самостоятельно научился играть на балалайке и ложках, свистеть на бересте. Сама я с детства хотела уйти в медицину, просто грезила этим (позже этот путь выбрала дочка). Хотя творчество меня тоже интересовало. Начинала с судомодельного кружка в Доме пионеров. Потом записалась в театральный. Но прозанималась недолго — очень тихо разговаривала. Мне посоветовали перейти в кукольный — мол, за ширмой я стесняться не буду. Но и там не получилось — репетиции ведь все равно проходили в зале. Записалась на фортепиано и хор. Но постоянно подсматривала за ребятами из танцевального кружка — они занимались в соседнем помещении. И это меня по-настоящему заинтересовало! Попала к превосходному педагогу Лидии Афанасьевне Ермоленко — уроженке Ленинграда, которая после войны оказалась в Беларуси. Именно она и посоветовала мне поступать в Белорусское хореографическое училище при Оперном театре. Причем это было очень спонтанно. Наступили каникулы, я пришла проведать педагога, а она и говорит: «В училище сейчас набор, срочно езжай подавать документы». Вместе с девочкой из нашего коллектива за день собрали документы и отправились в Минск. Прошли три тура и поступили в училище. Не судьба ли?!
— А в «Хорошки» вы как попали?
— Я училась на народном отделении. Во время учебы стажировалась и в Государственном ансамбле танца, и в Национальном академическом народном хоре имени Г. И. Цитовича. В конце 3-го курса художественный руководитель хореографического училища Людмила Савельева сказала, что наш курс очень хороший и из его выпуска будет новый ансамбль. Однако создали «Хорошки» из выпускников на год старше. Признаться, я расстроилась, что выбрали не нас. Но мы общались с ребятами, которые попали в ансамбль, и те предложили прийти показаться, так как освобождается одно место. И мы пошли с той же девочкой из Орши, с которой приехали поступать в училище. По мнению руководителей коллектива Валентины Ивановны Гаевой и Николая Григорьевича Дудченко, подходили мы обе. Вот только свободное место было одно. И нас выдвинули на голосование коллектива. Я была просто счастлива, потому что выбрали меня. И началось…
В течение месяца мне нужно было выучить все, над чем артисты работали целый год. Время поджимало, так как вот-вот должны были начаться гастроли. Было трудно. Но мне очень сильно помогли коллеги. Работали на износ, порой до бессознательного состояния, но никогда не унывали, потому что мы были друг у друга на виду. Мы всегда знали, что «Хорошки» — одна большая дружная семья.
— Валентина Гаевая поставила цель не просто показать на сцене белорусскую культуру, но и раскрыть ее новые исторические грани, используя особенные костюмы, музыкальный материал, инструменты… Придя в коллектив, вы ощутили, что «Хорошки» отличаются от других ансамблей?
— Я поняла это сразу, когда увидела сдачу первой программы ансамбля. Специально сбежала с уроков посмотреть на коллектив. Это был новый язык, другое исполнение… Еще бросилось в глаза — артисты выступали в головных уборах. Такого не было ни в Государственном ансамбле танца, ни в хоре Цитовича. Там были ленточки, цветочки, бантики. Роскошные костюмы у «Хорошек». Первые эскизы создавала художница ленинградского Театра оперы и балета имени Кирова (нынешнего Мариинского театра) Галина Смирнова. Работала с нами и Лариса Рулева — позже художник в Театре юного зрителя. Она не просто рисовала эскизы, а создавала образы на бумаге — и мы, артисты, узнавали себя в ее рисунках. В нашем коллективе были Юрий Пискун, Алексей Гаевой… Все очень талантливые художники. За время существования ансамбля создано более шести тысяч костюмов! И каждый из них — произведение искусства. Важно, что и сами артисты принимали участие в их создании. Так, например, было с юбками со сложными аппликациями в номере «Голубец».
— «Хорошкам» аплодировали в более чем 40 странах. Какие гастроли особенно запомнились?
— С гастролями побывали почти везде. Особенно запомнились Индия, Япония, Англия, Финляндия, Италия, Сирия, Иордания... Это невероятные поездки. Встречи, банкеты, экскурсии, общение с другими коллективами. А как нас тепло принимали зарубежные зрители! Встречались настолько преданные поклонники, что переезжали с нами из города в город. Так было и в Дании, и в Италии. Конечно, в поездках мы уставали. В первую очередь из-за постоянных переездов. В дороге хотелось спать. Но Валентина Ивановна говорила: «Смотрите в окно, вы больше никогда этого не увидите!» И мы, сонные, смотрели, чтобы ничего не упустить. Самым насыщенным на гастроли выдался 1979 год. Я вышла замуж. Посчитали с мужем — из 12 месяцев дома я была только два! Благо попала в творческую семью. Муж из семьи балетмейстера и сотрудницы издательства, работал в Национальном академическом Большом театре оперы и балета Беларуси помощником режиссера. Поэтому к моей гастрольной жизни отнесся с пониманием.
— А как принимали программы ансамбля на родине?
— Получали очень теплые отзывы. В маленьких городах бабушки поднимались на сцену, благодарили нас, угощали молоком, яблоками, хлебушком… Нам было чем удивить зрителя. В репертуаре ансамбля постоянно появлялись новые программы. Чего только стоит «Полоцкая тетрадь», в основу которой положены оригинальные нотные записи белорусской и западноевропейской светской музыки XVI—XVII столетий. Мы показали в танце совершенно неизвестный пласт культуры. Для самих белорусов это было открытием.
— За последние десятилетия зритель сильно изменился?
— Зритель стал более избалован. Раньше в программе было меньше номеров, но по времени она продолжалась дольше, потому что одну постановку могли бисировать 2—3 раза. А вот современному зрителю нужна постоянная смена картинки. Концерт напоминает конвейер. И вся жизнь сегодня ускорилась. Раньше, мне кажется, люди были более духовными. Наслаждались каждой мелочью, находили время на выставки, концерты, спектакли… Нынешнее поколение все больше занято материальными вопросами.
— Валентина Васильевна, сколько вы танцевали в ансамбле?
— Последний раз выходила на сцену в 2000 году. Тогда мне было 45 лет, и движения уже не давались так легко, как раньше. Рада, что осталась в «Хорошках». Знаю, что уход из коллектива многим дается нелегко. Работать здесь сложно, но очень интересно.
— Любой ли хороший артист впишется в ваш коллектив?
— Далеко не любой. Поскольку у нас программы театрализованные, артисты должны не только владеть техникой, но и входить в образы. К нам часто приходят на кастинги. Видим — хороший артист, но ему нужно еще подрасти — созреть духовно. Иначе наденет исторический костюм, и будет видно, что он не соответствует образу. Нужно отметить, и среди молодежи встречаются очень хорошие ребята. Летом к нам пришли девушки — сегодня они уже заняты в основной программе. Выручают нас во время пандемии.
В нашем коллективе непросто танцевать. Мало выучить номер, нужно творчески подойти к работе. Здесь есть возможность развиваться. Валентина Ивановна при всей своей требовательности позволяет артистам проявить себя. Спасибо ей за это! На сцене все выглядит очень естественно. Когда были на гастролях в России, наши коллеги заметили: «Мы поражены свободой вашего исполнения. Вы живете тем, что делаете. Это достойно восхищения».
